О поддержке ближнего круга, тех, кто рядом.
В предыдущей статье я написала, что поддерживают простые слова "Я рядом", "Обнимаю". А как может поддержать тот, кто действительно находится рядом после трагедии в острый период горевания?
Первая поддержка - помогать сделать необходимое.
Даша, Катя и другие друзья ходили со мной по разным инстанциям в поисках где жить, бесплатного адвоката, оформления всего, что надо оформить.
Каким образом мы заказывали похороны, выбирали гроб и все остальное я плохо помню. Но рядом со мной были люди, поэтому это стало возможным даже при моем, по факту, неприсутствии в моменте.
Я не могла никуда пойти одна, первое время просто не могла ходить, поэтому меня забирали и отвозили на машине.
Моей семьей в Испании стали друзья, потому что больше рядом никого не было.
Вторая поддержка - быть рядом и слушать, слушать, слушать.
Первые недель 5 я молчала.
А потом плотину прорвало.
Даша и Хорхе слушали меня на всех возможных языках иногда по 4 часа подряд. Потом я уставала и засыпала, причем могла заснуть на полуслове своего рассказа.
Третья поддержка - я открыла, что меня поддерживает аутентичное присутствие человека рядом.
Что такое аутентичное присутствие?
Когда человек рядом не притворяется, не думает "когда же я отсюда смогу свалить", а правда находится рядом и выдерживает.
Выдерживают не все. Люди рядом со мной выгорали максимум за пару недель. Но потом восстанавливались, и возвращались снова.
Я хочу рассказать про аутентичное присутствие на примерах.
Что помогало мне?
Я помню, как Даша сказала, что она заберет меня с утра и мы поедем на завтрак. Даша приехала и мы поехали завтракать на... винодельню.
Я была на большой дозе лекарств, только начала передвигать ногами, часто с трудом, а тут у нас завтрак с шампанским. И этот слом шаблона меня выдернул из той реальности, в которой я просто умирала.
Это шампанское с утра вернуло меня к жизни.
Это было абсолютно нелогично и против всех правил, но было как то внутренне правильно. Это была поддержка.
Приехали Оля и Олег, приехали из Новосибирска.
И отвезли меня на Монтсеррат, сняв для этого машину.
После Монтсеррат мне всегда становится легче.
И после той поездки мое состояние начало меняться.
А они просто были рядом.
Потом приехала Катя.
Она сказала, что у нее есть один день и она хочет меня куда-нибудь свозить.
И она отвезла меня в Колонию Гуэль.
Мы бродили там по жаре, рассматривая постройки Гауди, и, несмотря на жару, это был мой "отпуск" от всей той тяжести и горя, который присутствовал фоном в моей жизни.
А недавно приезжала Полина с предложением позаниматься со мной японской расслабляющей телесной практикой. Мы в течение двух часов катались по полу в моей квартире, а потом просто разговаривали.
И это было концентрированное присутствие и лучшая поддержка для меня.
Четвертая бесценная форма поддержки - простраивание будущего для человека в горе.
Он уже умер сам внутри после смерти ребенка (я не могу сказать, какие ощущения после смерти других близких людей), надо выстраивать жизнь заново, а сам человек в горе в первое время на это не способен.
В первой поддержке - это конкретные дела, а здесь это скорее выстраивание новых смыслов. И меня поддержали люди, которые помогали мне увидеть перспективу. Конечно, это были психологи и психотерапевты, которые со мной работали. Бесплатно.
Но я хочу привести сейчас другие примеры на тему "увидеть перспективу".
Мой бывший муж приехал и сказал, что мы едем смотреть дом, который он хочет купить. И что я могу жить в нем, если захочу.
Это был первый момент, когда я увидела перспективу на будущее.
Даже если я никогда не буду жить в этом доме, тогда я впервые от этого предложения смогла посмотреть вперед и увидеть хоть какой-то смысл.
Потом приехал Хосе, меня надо было отвезти в госпиталь, но больше никто не мог. После проведенных 8 часов в госпитале, мы поехали на пляж.
И я почти впервые расплакалась.
Прошло почти два месяца, чтобы я начала плакать.
После Хосе сказал, что в таком состоянии он меня оставлять не хочет, и что через пару дней он давно запланировал поездку в Париж с дочкой, и что я еду с ними.
И мы оказались в Париже.
Это был просто подарок.
И я снова увидела хоть какие-то проблески будущего смысла лично для меня вне связи с другими людьми.
Видимо, про поддержку со стороны городов я напишу позже: Париж стал городом года для меня, где я получила огромную поддержку, любовь и отдых от своих переживаний. За тот год я была в Париже 4 раза.
Я знаю, что в Париже меня ждут, принимают и любят.
Новые смыслы я ищу до сих пор.
Они уже появляются и прорастают.
С ноября 2020 года я учусь на обучающей программе Роберта Неймеера, директора Института потери и перехода (Потрленд, США) "Терапия проживания процесса горевания через реконструкцию новых смыслов".
Верю, что смогу помогать простраивать новые смыслы другим горюющим родителям.
И, напоследок, хочу обратить к вам с вопросом: что поддержало вас в моменты горя? В какой форме близкие помогали вам? Что было самым ценным в этой поддержке?
Comments