В жизни много путаницы.
Много, много, много перепутанных понятий, ролей и мыслей.
После смерти ребенка путаница может стать оглушающей.
Все перепутывается так, что становится невозможно дышать.
Люди, которых ты считал друзьями, отворачиваются или предают тебя.
Те, на кого ты хотел опереться, обвиняют тебя во всех грехах.
И, самое главное, ты сам уже не знаешь, как каком ты свете и кто виноват в произошедшем.
Путаются роли агрессора и жертвы.
Горюющие родители могут быть обвиняемыми социумом в момент проживания максимальной драмы их жизни.
Становится не понятно, где пол, а где потолок.
И как ты жил всю жизнь до этого, если в одно мгновение ока все правила жизни разрушены и ты стоишь в центре этого взрыва?
В этот момент полной НЕ ориентации на местности можно многое перепутать.
И этим закрыть себе выход из страны горя.
Почему закрыть?
Потому что можно распутать только реальный клубок событий и отношений.
Перепутанную нить распутать бывает практически невозможно.
Объясню на примерах из моей жизни и из 14 летней психотерапевтической практики.
Что же за путаница скрывает выход из горевания?
Это путаница функциональных ролей между горюющим и ушедшим.
Между горюющим родителем и ушедшим ребенком.
Что такое функциональная роль?
Это то, что на самом деле человек для вас делает.
Например, ребенок может исполнять роль функционального партнера для своей матери.
Или дочь может видеть в своем отце функционального ребенка и выполнять фактически роль матери для него.
А сын может выполнять функции любящего отца для своей мамы.
Этот феномен в системной психологии называется парентификацией.
Парентификация - когда ребенок выполняет родительские функции для своих собственных родителей.
Вариаций таких путаниц между тем, кем вы друг другу являетесь фактически и функционально исполняемыми ролями огромное множество.
И мы подходим к самому главному: если мы пытаемся прожить горе потери ребенка, а ребенок на самом деле исполнял для нас роль родителя, потерянного бывшего партнера, бабушки или дедушки, а то и потерявшегося в детстве любимого котенка (такой случай в практике у меня тоже был), то мы не можем это горе прожить.
Мы не сможем найти выход из страны горя, потому что мы проживаем горе потери НЕ ребенка, а того, кем на самом деле функционально он для нас являлся.
Мы можем выйти из страны горя после потери ребенка, а мы пытаемся прожить потерю родителя, партнера или даже домашнего животного.
Это огромная путаница закрывает нам выход из страны горевания.
Горе не уменьшается, потому что мы проживаем НЕ ТО горе.
Одна из участниц одной моей терапевтической группы сказала: "Я все думала, почему я оказалась в группе, где все потеряли детей, а я потеряла отца. И я в этой группе чувствовала себя своей. Потому что я своего отца воспринимала как ребенка! И это огромный инсайт для меня".
Кем на самом деле для Вас являлся ушедший ребенок?
Какие функции он выполнял для Вас?
Я, как расстановщик, работающий более 10 лет, часто вижу женщин, находящихся не на своем месте по отношению к своим родителям, ребенку или партнеру.
И я хорошо знаю как с этим работать.
В системной психологии есть закон иерархии, гласящий следующее: каждый участник семейной системы имеет свое четко определенное место в системе, вошедший ранее имеет более высокий ранг, чем вошедший позже.
Если этот закон нарушается - возникают системные динамики, чаще всего не самые приятные.
И вот в этой путанице после потери ребенка, эти динамики и возникают.
Динамики, которые хотят все вернуть на свои места.
Максимальная вероятность путаницы возникает, когда уходит родной человек противоположного пола.
Например, мать теряет сына или отец теряет дочь.
В этом случае возможность возникновения путаницы выше, чем когда мать теряет дочь или отец теряет сына, хотя не исключена.
Потому что дочь может заменять своей матери её мать, свою бабушку, а сын может заменять собственного дедушку, отца папы.
Первым шагом на выход из страны горя может стать осознаванием КЕМ на самом деле являлся для вас ваш ушедший ребенок.
Иногда может прийти осознавание, что потерянный сын был выполнял на самом деле функции партнера.
А потерянная дочь выполняла функциональную роль заботливой сестры или подружки, которой можно рассказать о своей трудной женской жизни.
И тогда горевать можно как вдова, которой муж обещал обеспечивать её спокойную старость, построить дом, быть рядом.
Или горевать о потере близкой подруги, которой можно было рассказать всё-всё-всё.
Горевание может идти как о потерянном муже, в то время как выход из страны горя идет через горевание о сыне.
Осознание истинной основы горя может стать поворотной точкой в его проживании.
Это начало пути на выход из страны горя.
Это начало выхода из путаницы.
Иногда, когда мы видим истину, нам становится больнее.
Но эта боль ведет нас к выходу из комы горя.
а во тут есть замечание, что можно взять двойную роль или вообще с собой перепутать. Да, не подумала об этом. Двойная роль - это вообще треш. Похоронил одного, а отгоревать по двум-трем надо. Или если с собой перепутать ребенка, встать на его место... то тут, конечно, что-то делать из этого состояния... даже не знаю... как вообще и чем жить....
Оля, согласна про ролевую путаницу, и согласна про ту историю, где женщина горевала по отцу, как будто это был ее сын. Согласна, что от этого ее горе было глубже. Но смотри, что происходит, если мы горюем по детям. Если я горюю по сыну, как по своему отцу, например, то я отгорюю быстро, потому что здесь не нарушена «связь времен», потому что условно нормально, когда уходит «отец». Знаешь, я была бы счастлива получить эту путаницу со своим сыном и отгоревать по нему, как по отцу или партнеру, или брату. Это совсем другое движение энергии. Кстати, у меня есть версия, что те мамочки, которые быстрее стабилизировались и более-менее благополучно живут дальше – думаю, что они отгоревали по своим детям, как по братьям-сестра…